Один день из жизни пресвитера

Старый пресвитер был вне себя от ярости. Очень многого он в современной жизни не понимал, но ещё больше отказывался понимать.

Эта молодёжь... она ведь не способна учиться самым простым вещам! - думал глава общины лютеран старинной питерской церкви. Той самой, которая находится в самом начале одного из проспектов Северной столицы.

А как замечательно начинался сегодняшний день! – снова уходил в рассуждения пресвитер, пытаясь успокоиться от произошедшего сегодня в его церкви чрезвычайного происшествия. 

Он вспоминал, что около полудня ему доложили, что новый орган готов к работе и уже сегодня вечером его можно будет опробовать в присутствии прихожан, любящих классику. Отец Мартин сам обзванивал наиболее активных из них, и просил их довести до всех членов прихода, что сегодня вечером в церкви можно будет прослушать первый за несколько последних лет настоящий органный концерт. Около трёх ему позвонил знакомый тенор и абсолютно бескорыстно предложил на вечер услуги свои и услуги знакомой певицы. 

Музыканты объявились как нельзя кстати. Орган нельзя подвергать большим нагрузкам, поэтому концерт лучше разбавить клавесином и сольными выступлениями, - немного волнуясь рассуждал пресвитер.

Словом весь день отца Мартина прошёл в приятных заботах. Ещё приятнее было лицезреть зрительный зал, практически полностью заполненный к семи часам вечера.

Не меньше настоятеля радовались прихожане. Многие из них уже успели соскучиться по протяжным трубным звукам старого органа, а кто-то и вовсе пришёл в церковь в первый раз. До начала мероприятия люди переговаривались, в который уже раз за сегодня описывая то особенное чувство, которое испытал каждый из них, узнав, что концерт наконец-таки состоится.   

  

В седьмом левом ряду на стульях сидели два молодых человека. По их виду было понятно, что в храм попали они совершенно случайно и теперь просто отогревались от петербургского ноября, как-то совсем недоброжелательно всматриваясь в сторону окружающих.  Рядом с молодыми людьми сидел средних лет мужчина. На вид он был очень строг, но на самом деле просто пытался скрыть волнение, ведь его дочь, молодая студентка консерватории должна была сегодня помогать органисту – передвигать ноты.  

Пресвитер смотрел в зал с колокольни. Он наслаждался происходящим и видел, как внимательно слушают шедевры Баха и Моцарта присутствующие.

Его взгляд только на мгновение остановился на молодых людях в седьмом ряду. Что-то не давало священнику успокоиться, какая-то дисгармония передавалась именно от этих незнакомых ему посетителей. 

Между тем, публика насладившись звуками органа и клавесина, внимательно выслушала выступление одной из прихожанок. Затем мужчина-тенор вперемежку с заезжей певицей из столицы исполнили несколько музыкальных номеров. Последняя обратила на себя внимание колоритным и колоратурным меццо-сопрано. 

Разве в этот благословенный день может выйти что-то дурное? – думал настоятель. И тут же заметил, что в зале действительно что-то произошло. И не просто что-то. Он отлично видел, хотя и не мог в это поверить, что в храме завязалась драка. Один из молодых людей, видимо, прямо во время концерта громко говорил и получил замечание от своего соседа, а вместо того чтобы замолчать ударил его. Началась потасовка. 

В зале нарастал неодобрительный гул. Пожилая дама сказала что-то с места, но её слова никто не расслышал. Возникла пауза, которая, как многие потом вспоминали, длилась очень долго.

Девушка, переворачивающая ноты обернулась. Её покрасневшее лицо выдало тревогу за отца. Один из молодых людей понял, что после такого конфуза нужно ретироваться, а второй стоял и почему-то смотрел на сердитого Иисуса Христа, лик которого был нарисован на храмовой иконе за алтарём. 

Недовольные срывом концерта люди говорили всё громче и громче. Некоторые слова, мягко сказать, не совсем соответствовали месту, в котором всё это происходило. На памяти настоятеля, а он служил в протестантских церквях самых разных стран, подобное случилось впервые.

Затем чужаки-бузотёры отбежали к дверям и как-то по-особенному быстро вылетели из церкви.

Никто не заметил, как внизу в самом центре зала появился пресвитер. Одним резким, совсем не похожим на него движением руки он успокоил людской гвалт и объявил, что время уже позднее и служба закончена.

Он так и сказал «служба», а не концерт, литургия, или что-то ещё. Публика быстро разошлась. В храме остались только музыканты, которые долго успокаивали плачущую девушку-антрепренера.

Потом с многочисленными извинениями ушли и они. А старый пресвитер ещё долго стоял в центре храма, пытаясь вспомнить звуки отремонтированного, звучавшего здесь совсем недавно органа.